Каждая мать хочет родить здорового, нормального ребенка, наделенного всеми бесценными дарами, предназначенными ему Господом. Не рассчитывайте, что акушер обеспечит это. Ясно выразите ему свое сильное желание пережить нелекарственные, естественные роды, прежде чем он подсунет вам демерол, иначе ни у вас, ни у ребенка не будет шанса победить.

Ускорением родов вмешательство Современной Медицины в природу не ограничивается. Иногда, опять-таки ради своих собственных целей, врачи хотят замедлить их. Врач, опаздывающий на роды, часто по телефону советует медсестре дать матери лекарства для их отсрочки и скрестить ноги роженицы, чтобы остановить потуги до его приезда.

Мне известны случаи, когда врач, зная, что не успеет прибыть в больницу вовремя, по телефону распоряжался сделать роженице общую анестезию, чтобы она не узнала о его отсутствии. Добравшись до больницы, он спешил в родовую палату, где медсестры уже приняли ребенка, быстро надевал хирургический халат и шапочку и повязывал маску. Бросив взгляд на дремлющую мать, он, запыхавшись, бросался в комнату ожидания и гордо объявлял отцу: «Поздравляю. У вас мальчик!»

Матери, если бы знала обо всем, следовало бы благодарить врача за опоздание, из-за которого она избежала эпизиотомии. Вместо этого она остается бесконечно благодарной ему за мастерство, с которым он произвел на свет ее ребенка!

Врачам трудно узаконить свое участие в рождении детей. Около 95 процентов времени они так же нужны на родах, как портной в нудистском поселении. Именно поэтому Современной Медицине понадобилось так извратить процесс деторождения, чтобы создать патологию, которую придется лечить.

Акушеры причиняют роженице боль, чтобы ей понадобились лекарства, которые могут назначать только врачи. Они делают ее неподвижной настолько, что осложнения гарантированы. Затем они придают ей такое положение во время родов, что становится необходима эпизиотомия, которую должен сделать врач. Это положение создает необходимость хирургического вмешательства, а необходимость операции затем используется, чтобы оправдать само такое положение, поскольку оно удобно для ее проведения. И опять Современная Медицина уподобляется глупому котенку, гоняющемуся за собственным хвостом.

Промежность, через которую ребенок должен пройти, чтобы родиться, удивительно эластична. Изменения в теле делают ее еще более эластичной в период перед рождением ребенка. Если мать находится в естественной для родов позе и ее научили, когда надо тужиться, а когда сдерживаться, ребенок обычно легко может выйти на свет без ущерба для матери и для себя. Тем не менее, как я уже отмечал, мать находится в неестественной для родов позе, когда рядом акушер. Ее укладывают на спину, закрепив ноги в петлях, так что ребенок должен рождаться, двигаясь против силы тяжести по направленному вверх изгибу таза. В таком положении промежность скорее всего порвется.

Акушеры ссылаются на возможность разрыва промежности как на предлог для проведения эпизиотомии. Это рассечение промежности с целью расширения выхода из влагалища, чтобы ребенку было легче появиться на свет. Такая операция стала настолько обыденной, что ее делают примерно 85 процентам всех первородящих в Соединенных Штатах. Однако ее ценность выглядит сомнительной, если учесть, что она редко проводится в тех странах, где поддерживаются естественные роды. Например, в Голландии эпизиотомию делают менее чем 8 процентам матерей, а в Англии к ней прибегают в одном случае из семи.

Американские врачи приводят длинный список оправданий, чтобы обосновать проведение эпизиотомии. Например:

«Это надо сделать ради ребенка». Нет никаких доказательств, что это поможет ребенку избежать какого-либо ущерба.

«Это гарантирует, что промежность не порвется». Какая логика! Фактически всем женщинам промежность рассекается хирургически, так что разрывов и впрямь не будет ни у одной.

«Разрез заживает лучше, чем разрыв». На самом деле верно обратное.

«Это предотвратит выпадение репродуктивных органов и опадение тазового дна». Этот аргумент был выдвинут в медицинском тексте полувековой давности как предположение, не имеющее никакого научного обоснования. Он не поддержан никаким последующим научным исследованием, но теперь преподносится как констатация факта.

«Операция вернет мать в девственное состояние и улучшит ее сексуальную жизнь». Не улучшит. Гораздо чаще операция приводит к ухудшению сексуальной жизни.

Есть много вещей, о которых акушеры не рассказывают матери, но которые она имеет право знать. Они не сообщают ей следующие факты:

● При эпизиотомии требуется местная анестезия, что увеличивает вред от применения лекарств.

● Иногда при введении анестезии игла попадает в мозг ребенка, вызывая его смерть.

● Рост числа операций эпизиотомии сопровождается ростом числа случаев, когда нож заходит слишком глубоко и рассекается анальный сфинктер.

● Промежность настолько эластична, что после родов сокращается до своего нормального состояния, даже если эпизиотомия не проводилась. Фактически иногда мышцы сжимаются даже плотнее, чем до родов.

● Когда врач проводит эпизиотомию, он рассекает мышцы и нервы, что вызывает утрату чувствительности, порой сохраняющуюся годами.

● Длина разреза пять сантиметров снаружи и пять сантиметров внутри. Таким образом, фактически вы получаете разрез в десять сантиметров, для устранения которого требуются швы.

● Наложение швов после эпизиотомии обычно занимает больше времени, чем сами роды. Естественные разрывы чаще бывают поверхностными, поэтому они по большей части требуют всего несколько швов.

● Операция увеличивает риск послеродовой инфекции и отвечает примерно за 20 процентов материнских смертей.

Все мы хотим, чтобы в нас нуждались, даже когда на самом деле мы не нужны. Но должны ли женщины платить своей жизнью за то, чтобы акушеры чувствовали уверенность в завтрашнем дне?

Когда я был начинающим врачом, акушеры, у которых доля кесаревых сечений в родах достигала 10 процентов, считались изгоями. Остальные врачи знали, что эта операция опасна и без нее можно обойтись в 95 процентах случаев. Поэтому мастерство акушера оценивалось обратно пропорционально количеству проводимых им операций кесарева сечения.

Материнская смертность в результате кесарева сечения до сих пор остается в 6 раз выше, чем при родоразрешении через естественные родовые пути. Количество послеродовых инфекционных заболеваний матки у женщин, родивших, как это называют акушеры, «верхним путем», более чем в 14 раз выше. Треть перенесших кесарево сечение страдают послеоперационными кровотечениями или инфекциями, не говоря уже о сильнейших болях в животе и кишечнике, крайней усталости и депрессии. Таким образом, все причины избегать хирургических родов остались прежними; но один фактор изменился. В 1960-е годы путем кесарева сечения рождался каждый двадцатый ребенок. В 1979 году – почти каждый шестой.